VII. Камень Спасения

VII. Камень Спасения

1. Коль скоро каждый приговор, тобою вынесенный себе, Святой Дух может обратить в благословение, за тобою нет греха. Грех есть единственный в сем мире необратимый феномен. Он неизменен. Мир полностью зависим от его неизменности. Казалось бы, мирские чары способны утаить от грешников боль, приносимую грехом, и обмануть их своим блеском и коварством. Но каждый знает, что возмездие за грех есть смерть. И это истина. Ведь грех есть требование смерти, желание сделать мирской фундамент неколебимым, как любовь, надежным, как само Царство и сильным, как Сам Бог. Для тех, кто полагает грех возможным, мир застрахован от любви. Он не изменится. Возможно ли, однако, чтобы не сотворенное Единым несло черты Его творения, если оно противостоит творенью Божьему в любом аспекте?

2. Желание смерти у "грешника" не может быть таким же сильным, как Воля Бога к жизни. Не может и фундамент Им не созданного мира быть столь же прочен и стабилен как Небеса. Разве одно и то же — Рай и ад? Разве не поддается изменению всё, на что Он изволения не давал? Что кроме Его Воли неизменно? Что кроме нее самой способно разделять ее черты? Способно ли какое–то желание восстать против Его Воли и оставаться неизменным? Если бы только ты осознал, что кроме Божьей Воли нет ничего неизменного, курс этот стал бы для тебя нетруден. Но именно в это ты и не веришь. Однако ты не поверил бы ничему другому, если бы разглядел, что это другое есть на самом деле.

3. Давай вернемся к сказанному ранее и тщательно в том разберемся. Должно быть, либо Бог безумен, либо сей мир есть настоящий сумасшедший дом. Любая Его Мысль бессмысленна для мира. А из того, что мир считает истинным, нет ничего осмысленного для Его Разума. Лишенное значения и смысла — безумно. Безумное же не бывает истинным. Будь истинным хотя б одно–единственное убеждение, так высоко ценимое в сем мире, стала бы иллюзорной любая Божья Мысль. Но если верна одна–единственная Божья Мысль, то убеждения, столь значимые в мире, бессмысленны и ложны. Таков твой выбор. Оставь попытки увидеть иной выбор или представить его не тем, что он есть. Это единственное решение и предстоит тебе принять. Всё остальное — от Всевышнего и не зависит от тебя.

4. Оправдывать одну–единственную мирскую ценность — значит отказывать в благоразумии себе и своему Отцу. Ибо Господь и Сын Его возлюбленный не мыслят по–разному. Гармония мышления делает Сына со–творцом Разума, Чьей Мыслью он сотворен. Если он верит хотя бы одной идее, оспаривающей истину, то он решил, что он — не Сын его Отца, поскольку безрассуден Сын, и здравый смысл теперь далек от них обоих. В это ты веришь. Не думай, будто это убеждение зависит от той формы, в которой оно выражено. Кто считает мир разумным в каком–либо аспекте, оправданным в каких–либо идеях, поддержанным какой–либо формой логики, тот верит, что так оно и есть. Грех нереален по той причине, что не безумны ни Отец, ни Сын. А этот мир бессмыслен по той причине, что зиждется он на грехе. Кто мог бы творить неизменное, когда бы не покоилось оно на истине?

5. Святой Дух обладает силой сменить фундамент видимого мира на иной, в котором нет безумия, на коем можно выстроить иное восприятие и воспринять иной, от этого отличный, мир. Подобный мир лишен противоречий; он поведет Божьего Сына к благоразумию и радости. В нем не сыскать свидетелей ни разделению, ни жестокости, ни смерти, ни отличиям. В нем всё воспринимается единым, и в нем никто не должен потерять, чтоб выиграли все.

6. Все свои убеждения сравни с единственным этим требованием и осознай, что всё, отвечающее ему, достойно твоей веры. Но только это. Всё, что не есть любовь, есть грех, где каждый воспринимает другого безумным и ничего не значащим. Любовь есть основание мира, который грешники воспринимают как безумный, исходя из своей веры будто лишь их мир есть верный путь к здравому смыслу. Но в равной мере грех безумен в видении любви, чьи добрые глаза устремлены за грань безумия к истине. Тот и другая видят мир неизменным и каждый определяет неизменность и вечную истину того, что ты есть. И каждый из них отражает взгляд на то, что есть Отец и Сын, взгляд, придающей их точке зрения благоразумие и смысл.

7. Твоя особая функция есть та особенная форма, в которой факт, что Сущий не безумен, тебе предстанет наиболее разумным и осмысленным. Содержание остается одним и тем же. Форма же приспособлена к твоим особым нуждам, к особым времени и месту, в которых, как тебе кажется, ты очутился и где ты можешь стать свободным от времени и места, и от всего, что, как ты веришь, лимитирует тебя. Господня Сына не ограничить временем и местом, или чем–либо, отсутствующим в Божьей Воле. Но если Его Воля воспринята как безрассудство, то форма здравомыслия, наиболее доступная безумным, потребует особого выбора. Тот выбор не принадлежит безумным, беда которых в том, что их выбор не свободен; тот выбор должен быть разумным, увиденный в свете здравого смысла.

8. Было бы безрассудством доверить спасение безумным. И поскольку Он не безумен, Бог предписал такому же разумному, как и Он Сам, возвести более разумный мир, доступный взгляду каждого, избравшего безумие своим спасением. Этому Одному поручен выбор формы, наиболее подходящей для каждого, той формы, что не станет нападать на видимый им мир, просто спокойно в него войдет, покажет каждому, что он безумен. Этот Один только указывает альтернативу, иное воззрение на видимое кем–то ранее, на то, что он узнает как мир, в котором он живет и, по его разумению, понимает.

9. Теперь он должен усомниться в нем, поскольку форма явленной ему альтернативы такова, что ее невозможно ни отрицать, ни игнорировать, и нельзя не воспринять. Для каждого его особая функция задумана так, чтобы она воспринималась выполнимой и становилась всё более желанной, показывая ему всё более и более, что именно такая альтернатива ему желанна. С этой позиции его собственная греховность и всякий грех мирской всё менее и менее ему угодны. Покуда наконец он не поймет, что они стоят ему здравомыслия, вклиниваясь меж ним и какой–либо надеждой на благоразумие. Он не оставлен без надежды на избавление от безумия, благодаря своей особой роли во всеобщем избавлении от него. Оставить его вовне и без особой функции в надежде на покой можно не более, чем для его Отца пройти в беспечности бездумно мимо Его единственного Сына и не заметить его.

10. Что есть надежнее Любви Господней? Где еще обитает здравый смысл, если не в Нем? Тот Кто глаголет за Него, способен это показать в альтернативе, которую Он выбрал специально для тебя. Господня Воля в том, чтобы ты помнил это, переходя от глубочайшей скорби к полнейшей радости. Прими же функцию, тебе назначенную Богом в Его плане, чтоб показать Божьему Сыну: Рай и ад — не одно и то же. И что на Небесах они — одно и то же, без тех различий, что обращали бы ад в Рай, а Божье Царство в ад, стань полное безумие возможным.

11. Сама концепция возможности чьей–либо утраты отражает лежащий в ее основе принцип Божьего безумия. Ведь в этом мире кто–то обретает благодаря тому, что потерял другой. Будь это так, Господь воистину безумен! Но что есть это убеждение, если не форма основного принципа: «Грех есть реальность, он правит миром»? Для обретения каких–то крох одним, другой должен терять, расплачиваясь той же мерой страдания и крови. Иначе зло восторжествует и разрушение станет полной ценой любого обретения. Ты, убежденный, будто безумен Бог, внимательнее всмотрись в эту идею и осознай, что либо Бог безумен, либо она, только не оба вместе.

12. Спасение есть возрождение идеи, что ни один не должен потерять, чтобы обрел другой. И каждый должен обрести, чтобы обрел один. Здесь здравомыслие возрождено. На этом простом камне истины вера в непреходящее благоразумие Бога может покоиться в совершенном доверии и совершенном покое. Здравый смысл удовлетворен, ибо здесь исправляются все безумные идеи. А если это правда, то грех несбыточен. На этом камне покоится спасение, он — та позиция, с которой Дух Святой дает осмысленность и направление плану, частью которого и служит твоя особая функция. Ибо здесь она обретает целостность, поскольку она разделяет функцию целого.

13 Помни: все искушения — не более чем безрассудная уверенность, будто безумие Бога сделает здравомыслящим тебя и даст тебе всё, что ты хочешь; что либо ты, либо Господь, должны обезуметь, поскольку ваши цели несовместимы. Смерть требует жизни, но жизнь не сохраняется какой–либо ценою. Никто не должен пострадать, чтобы свершилась Божья Воля. Спасение — Его Воля, поскольку ты разделяешь ее. И не для одного себя, но для того Я, кто есть Сын Божий. Он не теряет; его потеря была бы потерей его Отца, а в Нем потеря невозможна. И это разумно, поскольку истинно.