IX. Два мира

IX. Два мира

1. Тебя просили принести тьму к свету и к святости — вину. И также говорилось, что ошибку необходимо исправлять в ее истоке. Поэтому Святому Духу и нужна та крошечная часть тебя, та незначительная мысль, что видится отколотой и чуждой. Всё остальное — целиком в Руках Господних и не нуждается в ином наставнике. Но этой дикой и безрассудной мысли необходима помощь, коль скоро в своем бреду она увидела себя могущественным, целокупным Божьим Сыном, единственным правителем в царстве, созданном им на стороне, чтобы безумной тиранией склонить его к повиновению и рабству. Ты думаешь, будто эту мизерную часть украл у Рая. Отдай ее обратно Небесам. Они ее не потеряли, но ты утратил их из поля зрения. Позволь Святому Духу изъять ту часть из увядающего царства, куда ты поместил ее и окружаешь тьмой, и защищаешь атакой, и укрепляешь ненавистью. За его баррикадами всё еще пребывает малый сегмент Сына Божьего, святой и целокупный, и в безмятежности своей не знающий, чем он, как ты считаешь, окружен.

2. Не отделяй себя, ведь Тот, Кто окружает этот сегмент на самом деле, принес тебе союз, вернув твой крохотный подарок тьмы вечному свету. Как это происходит? Очень просто, если исходить из того, что на самом деле представляет собою царство. Бесплодные пески и запустение, и мрак видятся таковыми лишь взору плоти. Унылый взгляд тела извращен, а вести, что оно несет тебе, создавшему его с целью ограничения осознания света, убоги, ограничены и столь фрагментарны, что попросту бессмысленны.

3. Из мира тел, безумием рожденного, безумные послания, кажется, возвращаются в разум, создавший мир. Эти послания свидетельствуют миру, провозглашая его истинным. Ведь ты и разослал гонцов затем, чтобы они тебе вернули эти вести. Всё в этих сообщениях поверхностно. О том, что истинно лежит на глубине под этим всем, они не сообщают, поскольку тело не в состоянии о том поведать. Телесные глаза к тому невосприимчивы, с ним ощущения тела незнакомы, язык же неспособен передать его вестей. Но Бог способен доставить тебя туда, если ты согласишься следовать за Святым Духом сквозь видимые страх и ужас, доверившись Ему и зная, что Он не бросит тебя на полпути. Пугать тебя — не Его цель, а твоя собственная. Ты одержим желанием Его покинуть у внешнего круга страха, но Он тебя сохранно проведет через него и уведет намного дальше.

4. Круг страха расположен как раз под уровнем телесных глаз, поэтому в нем видится фундамент, на коем зиждется весь мир. Здесь всё — иллюзии и извращенные идеи; безумные атаки и неистовство, предательство и месть — всё созданное, чтобы удержать вину и чтобы из нее поднялся мир, скрывающий ее. Тень вины пробивается к поверхности в той мере, какая необходима, чтобы держать во тьме самые внешние проявления вины и чтобы принести во тьму отчаяние и одиночество, поддерживая тьму безрадостной. Толща вины замаскирована тяжелыми покровами и держится отдельно от того, что призвано ее скрывать. Телу это не видно, оно и рождено виною для собственной защиты, зависящей всецело от сохранения ее невидимой. Телесные глаза того не замечают. Но видят всё, что она диктует.

5. Тело останется посланником вины и будет действовать по ее указке, покуда ты не усомнишься в ее реальности. Ибо реальность вины — иллюзия, которая и представляет вину тяжелой и непроницаемой, непостижимой и делает реальной базу для системы мышления эго. Ее неплотность и прозрачность не станут явными, покуда ты не увидишь за нею свет. И лишь тогда ты разглядишь в ней тонкую кисейную завесу перед светом.

6. Этот барьер, такой тяжелый с виду, искусственный настил, по виду — каменный, подобен средоточию черных туч, сплошной грядой встающих перед солнцем. Непроницаемость их — полная иллюзия. Гряда мягко расступится пред горными вершинами, вздымающимися за ней; нет у ней силы удержать того, кто пожелает взобраться выше облаков, чтобы увидеть солнце. У этого скопления туч нет даже силы, чтобы остановить падение пуговицы или кружение пера. Ничто не может опираться на такой фундамент, ведь он всего лишь иллюзия фундамента. Дотронься до него, и он исчезнет, а попытаешься взять в руки и зачерпнешь пригоршней воздух.

7. Однако в этом грозовом скоплении облаков легко увидеть, как вырастает мир. Сплошная горная гряда, и озеро, и город встают в твоем воображении; из облаков же спешат обратно нарочные восприятия и заверяют тебя в том, что всё это реально и что оно там есть. Фигуры поднимаются и движутся, и действо предстает реальным, а формы возникают и меняют свое обличье от красоты к абсурду. Так чередуются обличья, покамест ты увлечен игрою детского притворства. Однако как бы долго ты ни играл и как бы живописно ни было твое воображение, ты всё это не путаешь с тем миром, что внизу, и не стремишься сделать его реальным.

8. Так же должно быть с мрачными скоплениями облаков вины; их тьма не более непроницаема чем тот мираж, не более существенна. Ты не наставишь синяков, пройдя сквозь облака. Позволь же своему Наставнику учить тебя их несущественной природе, когда Он поведет тебя за них, ибо за ними расположен мир света, где они не отбрасывают тени. Их тени лежат на мире, что под ними, вдали от света. Однако между ними и светом тени не упасть.

9. Этот мир света, круг ослепительной яркости, и есть реальный мир, где вина встречается с прощением. Отсюда внешний мир увиден заново, без тени вины на нем. Здесь ты прощен, поскольку здесь ты каждого простил. Здесь — новое восприятие, в котором всё светло, сияющее невиновностью, омытое в водах прощения, очищенное от каждой злобной мысли, тобой навязанной всему. Здесь и в помине нет атаки на Сына Божьего, здесь тебе рады. Здесь ожидает тебя твоя невинность, чтобы обнять и защитить, и подготовить к окончательному шагу в странствии внутрь себя. Здесь сброшены тяжелые и мрачные одежды вины и мягко замещены любовью и чистотой.

10. Но даже и прощение — не конец. Прощение делает всё прекрасным, но оно не творит. Оно — источник исцеления, вестник любви, но не ее Источник. Ты приведен сюда, чтобы Сам Бог мог сделать без помех последний шаг, ибо ничто здесь не препятствует любви, всё позволяет ей пребыть самой собою. Шаг за пределы этого святого места всепрощения — шаг еще глубже внутрь, но тот, что ты не в состоянии сделать сам, перенесет тебя к чему–то, совсем иному. Здесь — Источник света, здесь ничего не воспринимается и не прощается, и ни во что не преображается. Здесь просто всё ведомо.

11. Курс этот ведет к знанию, но само знание остается за пределами нашего учебного плана. Да нам и не к чему пытаться говорить о том, что навсегда должно остаться за гранью слов. Нам нужно только помнить: тот, кто достиг реального мира, дальше которого учение нейдет, уйдет за него далее, только иным путем. Там, где кончается обучение, начинается Бог, ибо обучение заканчивается перед Тем, Кто завершен там, где Он начинается и там, где нет конца. Не нам судить о том, чего нельзя достичь. Нам слишком многому необходимо научиться. Но прежде нужно обрести готовность к знанию.

12. Любовь непостижима. Значение любви — внутри нее самой. И обучение заканчивается, когда ты в силах опознать всё, что не есть любовь. Оно — препятствие, и его следует устранить. Любовь не постигается, ибо такого не было момента, когда бы ты ее не знал. Обученье бесполезно в Присутствии твоего Творца, Чье признание тебя, как и твое признание Его, столь превосходит всякое учение, что всё тобой постигнутое, бессмысленно и замещено навечно знанием любви и ее единственным смыслом.

13. Твои взаимоотношения с братом вырваны с корнем из мира теней; порочная их цель была в сохранности пронесена через барьеры вины, прощением омыта и укоренена, сияющая, в мире света. Оттуда она зовет последовать ее путем; ты будешь поднят высоко над тьмою и мягко опущен перед самыми вратами Рая. Святое мгновение, в котором ты соединился с братом, есть нарочный любви, посланный к тебе из–за пределов прощения, чтобы напомнить обо всем, что лежит за ним. Но именно через прощенье всё будет помниться.

14. Когда же память о Всевышнем придет к тебе в святом месте прощения, ты ни о чем ином уже не вспомнишь, и память станет такою же ненужной как обучение, ибо единственной твоею целью станет творенье. Но ты об этом не узнаешь, покуда всё восприятие не окажется очищенным и навсегда изъятым. Прощенье изымает только ложное и убирает из мира тени, унося их сохранно и уверено, в доброте своей, нетронутыми к блистающему миру нового и чистого восприятия. Там нынче твоя цель. Там дожидается тебя покой.