I. Смыкание бреши

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

I. Смыкание бреши

1. Не существует такого места, такого времени и состояния, где бы отсутствовал Господь. Бояться нечего. В присущей Богу Целокупности немыслима какая–либо брешь. Самая незначительная брешь в Извечной Его Любви была бы невозможным компромиссом. А это значило бы, что Его Любовь может таить, пусть незначительный, намек на ненависть; что доброта Его подчас способна вылиться в атаку и что извечное Его терпение по временам Ему отказывает. Во всё это ты веришь, когда воспринимаешь брешь между собой и братом. Тогда возможно ли довериться Ему? Обманчива, по–видимому, Его Любовь. Поэтому будь осторожен и слишком близко к себе Его не подпускай, оставь между собою и Его Любовью пространство, через которое ты сможешь убежать, если нужда заставит спасаться бегством.

2. Здесь страх перед Всевышним проступает наиболее явно. Трепещущим от страха любовь и вправду кажется коварной, поскольку ненависть и страх неразлучимы. Любви боится тот, кто движим ненавистью, поэтому он должен бояться Бога. Ему неведом смысл любви. Боится он любить и любит ненавидеть; он принимает любовь за страх, считает ненависть любовью. К таким последствиям приводит крошечная брешь тех, кто ее лелеет и видит в ней свою надежду и спасение.

3. Страх перед Богом! Великое препятствие, через которое предстоит излиться покою, всё еще здесь. Все остальные — уже в прошлом, но это стоит преградой на пути; благодаря ему дорога к свету кажется устрашающей и мрачной, унылой и опасной. Ты порешил, что брат твой — тебе враг. Подчас он тебе друг, но при условии, что ваши личные и разные интересы сделают вашу дружбу временно возможной. И не без интервала между вами, дабы он снова не превратился во врага. Его поближе подпустив, ты тотчас же отпрянешь; как только ты приблизишься к нему, он быстро ретируется назад. Продуманная, ограниченная, тщательно взвешенная дружба становится двусторонним договором. Вы с братом заключили пакт, в котором ваше разделение — неприкосновенный пункт. Невыполнение его считалось бы недопустимым нарушением пакта.

4. Брешь между братом и тобой не есть пространство меж двумя отдельными телами. Только на вид она отъединяет один разум от другого. Брешь — символ обоюдного завета встретиться в удобное для вас обоих время и разойтись до следующей встречи. Затем ваши тела, похоже, соберутся вместе, тем обозначив место единения и встречи. Однако у вас всегда останется возможность пойти различными путями. Согласно "праву" находиться врозь, вы временами соглашаетесь на встречу и снова хоронитесь в интервалах разделения, что исключает необходимость "жертвы" любовью. Тело тебя спасает, позволив избежать тотальной жертвы, давая тебе время подправить собственное я, которое (чему ты искренне веришь) убывает во время ваших встреч.

5. Тело не в силах разъединить твой разум с разумом брата, если конечно, ты не желаешь телу быть причиной разделения и расстояния, увиденного между вами. Своим желанием ты наделяешь тело силой, ему несвойственной. И в этом — суть его власти над тобой. Ибо теперь ты полагаешь, что именно оно диктует, когда тебе встречаться с братом, и ограничивает твою способность общения с его разумом. Ныне оно тебе указывает, куда идти и как туда добраться, что нужно предпринять, за что и вовсе не стоит браться. Тело решает, что приемлемо для его здоровья, что его утомляет, что делает больным. Его "наследственные" слабости ограничивают твои действия, ограничивая и ослабляя твою цель.

6. Если ты пожелаешь, тело приноровится к этому. Оно допустит ограниченные поблажки "любви" с периодами ненависти между ними. И будет отдавать приказы, когда "любить", когда сохранней заслониться страхом. Тело будет болеть из–за того, что смысл любви тебе неведом. И так ты станешь дурно обращаться с каждым встречным, злоупотреблять всяким обстоятельством, видя цель братьев твоих отличной от своей.

7. Любовь не просит жертв. Страх же, напротив, требует пожертвовать любовью, ибо любовь изгоняет страх. Чтобы поддерживалась ненависть, любовь должна страшить, лишь ненадолго показаться и исчезнуть. Подобная любовь воспринимается коварной, поскольку кажутся случайными ее приходы и уходы, не предлагающие тебе стабильности. И ты не замечаешь, как ограничена, как немощна твоя преданность, как часто ты настаиваешь на том, чтобы любовь тихонько ретировалась, оставила тебя "в покое".

8. Тело, не имея собственных целей, служит оправданием для твоих переменчивых целей, поддерживать которые ты его заставляешь. Боишься ты не слабости его, а отсутствия в нем силы либо слабости. Желал бы ты узнать, что ничего не разделяет тебя и брата? Что нету бреши, за которой можно скрыться? Шок настигает тех, кто понимает, что их спаситель более им не враг. Осознанию нереальности тела, как правило, сопутствует появление настороженности. И отзвуки воображаемого страха сопровождают радостную весть: "Бог есть Любовь".

9. Вот что произойдет с исчезновением бреши: наступит нескончаемый покой. Не более и не менее. Ведь не возникни страха перед Богом, что побудило бы тебя Его оставить? Какие пустяки и безделушки в этой бреши могли бы удержать тебя хотя бы миг с Его Любовью врозь? Позволишь ли ты телу ответить "нет" на зов Небес, где ты не убоишься, обретая Бога, утратить собственное я? И разве же утратишь я, его найдя?