Предисловие

Предисловие

Сочинение, предлагаемое от меня людям, не есть собрание догадок, не систему им представляю, а надеюсь, что гораздо полезнейший делаю им подарок. Однако же и не самую Науку пред ними положил; я возжигаю пред ними только луч собственного их светильника, дабы светом оного открылись те ложные идеи, которые и преподаны были о Истине, равно как и те слабые и опасные оружия, которые ненадежными руками употреблены были на ее защищение.

Чувствительно тронут я был, признаюсь, когда воззрел на теперешнее состояние Науки; увидел, как обезображена она заблуждениями; увидел страшный покров, которым ее одели, и за долг почел, ради пользы подобных мне, свергнуть оный.

Без сомнения к таковому предприятию потребно мне больше, нежели обыкновенные способы; но не изъяснения, какие употребляю здесь, довольно и того сказать, что они самой природы человеков придержатся; что они от начала вещей были всегда известны некоторым из людей, и что никогда не отымутся вовсе от Земли, доколе будут на оной существа мыслящие.

Вот откуда почерпнул я очевидность и доказательства тех истин, которых изысканием занимается вся вселенная.

После сего признания если бы и стали обвинять меня, что я проповедую неведомое Учение, по крайней мере не можно будет подозревать, будто я сам изобретатель оного; потому что, когда оно придержится природы человеков, то не только не от меня произошло, но даже и не возможно мне основательным образом утверждать какое-нибудь другое.

И воистину, если читатель не станет судить о Сочинении, прежде нежели обозрит все части оного и связь; если даст себе время возчувствовать важность и взаимный союз Начал, которые ему предлагаю; то признается, что они суть истинный ключ ко всем Аллегориям и таинственным Басням всех народов, первый источник Постановлений всякого рода, образец даже тех Законов, которыми управляется вселенная и на которых состоят все существа, то есть, они служат основанием всему, что существует, и всему, что содевается, в человеке ли и руками человека, или вне человека и независимо от воли его; и следственно вне сих Начал не можно быть истинной Науке.

Чрез что удобнее познает он, для чего видим между людьми всеобщее разногласие в Догматах и Системах; для чего усматривается неисчетное сие множество Сект Философских, Политических и относительных к Религии, из которых каждая столь же мало сама с собою согласна, сколько и с другими Сектами; для чего Начальники сих разных Сект, как ни стараются составить и основать себе постоянное Учение о важнейших пунктах и согласить частные мнения, не могут никогда в том успеть; для чего они, не представляя Ученикам своим ничего постоянного, не только не вселяют в них несомненного уверения, но еще подают им повод не доверять никакой Науке, поелику показываны им или воображательные, или недостаточные; для чего наконец Законоположители и Примечатели непрестанно обличают себя в том, что не имеют ни правила, ни доказательства на Истинное. Читатель заключит, говорю, что когда Начала, о которых здесь рассуждается, суть единственное основание всякой истины, то все сии заблуждения наводняют землю единственно от того, что оные начала забыты, и следственно должно думать, что они почти вообще от всех не познаны, потому что невежество и сомнительство суть как бы повсеместные.

Вот о каких вещах имущий познания человек может здесь приобресть идеи, более здравые и более сходные с природою того семени, которое в себе носит.

Однако ж, хотя Свет для всяких глаз светит, но и то весьма достоверно, что не всякие глаза могут видеть его в полном его сиянии. И сего ради малое число людей, хранящих Истины, мною возвещаемые, чрез торжественные обязательства, посвятили себя осторожности и скромности.

Чего ради и я намерен в сем Сочинении быть весьма скромным, и часто одевать себя таким покровом, который и самые необыкновенные глаза не всегда проникнуть могут, так что иногда я предлагать буду совсем иное, нежели о чем кажется говорю.

Для сей же причины хотя и соединяю в единую точку знашное число рассуждений разного содержания, однако ж едва первые черты показал я обширной той картины, какую мог бы представить; при всем том я сказал столько, что большей части людей есть о чем подумать, не исключая даже и тех, которые в Науке знаменитыми почитаются.

Поелику цель моя есть не иная, как благо человека вообще, и поелику паче всего не желаю сделать раздору между нераздельными; то ни на который из принятых Догматов не нападаю прямо, ниже на какое-нибудь из учрежденных Политических Установлений; и даже запретил себе в самых замечаниях моих о Науках и о разных Системах касаться всего того, что может иметь малейшее отношение к вещам весьма частным.

Сверх сего за ненужное почел я ссылаться на какие-нибудь свидетельства; во-первых, для того, что редко посещаю библиотеки, да в них и не находится тех книг, с которыми я советуюсь; во-вторых, для того, что Истины, на единых токмо свидетельствах основанные, не были бы уже Истинами.

Здесь прилично, думаю, показать порядок и план сего Сочинения. С самого начала представятся некоторые примечания о добре и зле, для чего новенькие Системы смешали одно с другим, и чрез то принуждены были не допускать никакой разности между ими. Краткое воззрение на человека объяснит обильно сие затруднение и покажет, для чего находится он еще в глубочайшем невежестве, не токмо в рассуждении того, что его окружает, но и в рассуждении истинной его природы. Различие, находящееся между его способностями, утвердится различиями, примечаемыми в способностях существ самых нижних; чрез что докажем всеобщность двойственного закона во всем, что покорено времени. Необходимость третьего временного закона тем очевиднее утвердится, что мы покажем, что двойственный закон есть совершенно в его зависимости.

Ошибки, учиненные во всех сих вещах, явственно откроют причину темноты, разнствия и сомнительства, которые видны во всех творениях людей, равно как во всех Установлениях гражданских и священных, к которым они привязаны; из чего познается, какой должен быть истинный источник Верховной Власти между ими, и всех прав, на которых состоят разные их учреждения. Таковое же сношение сделаем и в принятых началах в высоких Науках, а паче в Математике, где происхождение и истинная причина заблуждений очевидно окажутся.

Наконец, приведем на память человеку ту из его природных принадлежностей, которая наилучшим образом отличает его от прочих существ, и которая способнее всего к тому, чтобы приближить ко всем познаниям, приличным природе его. Все сие содержится в семи отделениях, которые хотя все на одном основании утверждаются, но каждое из них представляет особливое содержание.

Если некоторым трудно покажется допустить Начала, о которых напоминаю людям, то, поелику затруднение их произойдет от того, что они следовали собственному смыслу, а не смыслу Сочинения, не должны они ожидать от меня других истолкований, потому что и оные не яснее для них будут, как и самое сие Сочинение.

При чтении сих размышлений легко всяк усмотрит, что я мало старался о наружном их виде, и пренебрегал красоты изречения; но добросовестный читатель признается, что я излишне был в оном тщателен, ибо содержание книги моей не имело в том нужды.