О Поэзии
О Поэзии
И так обращаюсь теперь к Поэзии, яко к превосходнейшему произведению способностей человека, которое более всех приближает его к Началу и которое, приводя в восторг, наилучшим образом доказывает ему достоинство происхождения его. Но сколько сей священный Язык благороден бывает, когда обращается к настоящей своей цели, столько уменьшается достоинство его, когда нисходит он к вещам подделанным, или презрительным, к которым не может коснуться, не оскверня себя как бы неким непотребством.
Да и самые те, которые посвятили себя Поэзии, всегда показывали ее нам, яко язык Героев и Существ благотворительных, которых они изображали нам хранителями спокойствия и безопасности людей. Они столько почувствовали блрагородство ее, что не устрашились даже приписать ее тому, кого почитают они Создателем всего; ее же предпочтительно избрали для объявления провещаний его, или для возношения к нему своей мольбы.
Как бы то ни было, я должен сказать, что сей Язык не зависит от тех общеупотребительных правил, в которых у разных Народов условились люди заключать свои мысли. Кому известно, что сие есть следствие ослепления их, что они вздумали сим средством умножить красоты, а вместо того отяготили себя трудом, и что сие чрезмерное наблюдение правил, которым порабощают нас в намерении тронуть телесную нашу чувствительность, тем паче умаляет истинную нашу чувствительность.
Но сей разговор есть изражение и глас сих превосходных людей, которые. Питаяся непрестанным присутствием Истины, живописуют ее с тем же огнем, какой служит и ей пищею, огнем саможивотным, который есть враг хладной единообразности; потому что он сам себе повелитель во всех своих деяниях, творит сам себя беспрестанно, и следовательно есть всегда нов.
В сей-то Поэзии можем видеть совершенное изображение сего Языка всеобщего, которой мы тщимся показать; потому что когда сия истинно достигает цели своей, то ничто не может стоять противу ее; понеже она, как и Начало ее, имеет огонь пожирающий, который сопутствует ей повсюду, который должен все умягчать,в се растоплять, все возжигать; и для сего первый есть закон Пиит не петь тогда, когда не чувствуют жару его.
Не надобно думать, чтобы сей огонь производил везде одинаковые содействия. Как народы подлежат ему, то он принаравливается к различным их свойствам, но никогда не должен являться, не исполнив своего дела, которое есть увлекать все за собою.
Рассмотри же теперь, могла ли такая Поэзия произойти из источника суетного, или зараженного; мысль быть сим истинным и единственным Языком, который, как известно, принадлежит нашему роду? Конечно она есть токмо слабое подражание ему, но как между плодами трудов человека она есть ближайшая к его Началу, то я избрал ее с тем, чтобы дать об оном приличнейшее понятие.
Да и можно сказать, что меры условные, употребляемые людьми в выдуманной ими Поэзии, сколь ни несовершенными кажустся, тем не менее должны представлять нам доказательства точности и правильности истинного Языка, которого вес, число и мера неизменяемы.
Равным образом могли бы мы увидать и то, что как сия Поэзия простирается на всякие вещи, то тем паче Язык истинный, которого она есть образ, должен быть всеобщим и удобным объять все, что существует. Наконец чрез подробное рассмотрение свойств сего высокого глаголания могли бы мы приблизиться к подлиннику его и читать даже в его источнике.
Чрез что купно увидели б, от чего Поэзия имела толикую силу над людьми всех времен, от чего делала она такие дивные дела и от чего все Народы земли с толиким удивлением взирают на тех, которые показали в ней отличные успехи; сие же купно распространило бы наше понятие и о Начале, родившем ее.
Также увидели б мы, что люди часто делают из нее такое употребление, которое унижает и безобразит ее так, что нельзя ее узнать; а сие доказывает, что она у них не всегда есть плод сего Языка истинного, о котором говорим; что употреблять ее к похвале людей есть осквернение, посвящать ее страсти есть идолопоклонство, и что не иная цель ее долженствует быть, как показывать людям то жилище, из которого она назшла с ними, дабы тем возбуждать в них добродетельное ревнование следовать по стопам ее и туда возвращаться.