О языке умственном

О языке умственном

Дабы несколкьо надежнее шествовать в сем поприще, потребую от них, чтоб рассмотрели, не сознают ли в себе двух родов Языков: одного чувственного указательного, посредством которого имеют сообщение с подобными себе; другого внутреннего, безмолвного, который однако предшествует внешнему и есть поистине мать оного.

Потом попрошу исследовать свойство сего внутреннего и скрытного Языка и увидеть, если он что иное, как не глас и изражение Начала, вне их сущего, которое начертывает в них мысль свою и которое делает сущным то, что в нем происходит.

По силе принятого нами понятия о сем Начале мы можем знать, что поелику все люди должны быть им управляемы, то во всех них надобно быть и единообразному направлению, одинакой цели и одинакому Закону, не взирая на необъятное многоразличие добрых мыслей, какие могут быть им чрез сие средство сообщаемы.

Поелику же сие направление должно быть единообразное, поелику сие скрытное изражение должно быть везде одинаково, то нет сомнений, что те люди, которые не допустили бы повредиться в себе следам сего внутреннего Языка, разумели бы его совершенно; ибо находили бы в нем везде единообразность с своими чувствованиями, видели бы в нем подобие изображение самых своих идей, узнали бы, что нет ни единой идеи, которая бы была чужда им, кроме тех, которые происходят от Начала зла; наконец удостоверились бы убедительнейшим образом, что Существо разумное, составляющее их, есть везде и всегда одинаково.

Отсюда познали бы они явственно, что истинный умственный Язык человека, будучи везде тот же, есть по существу своему един, что не может он никогда изменяться, и что нельзя быть им двум без того, чтоб один от другого не был опровержен и истреблен.

Когда же, как мы уже видели, Язык наружный и чувственный есть не иное что, как произведение Языка внутреннего и скрытного; если бы сей скрытный Язык всегда был сообразен Началу, долженствующему править им; если бы он был всегда один и тот же: то везде бы он производил одинакое изражение чувственное и наружное; следственно хотя ныне и принуждены мы употреблять органы вещественные, однако имели бы мы еще общий Язык, вразумительный всем людям.