1.1.2. ЧТО ТАКОЕ МИСТИКА

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

1.1.2. ЧТО ТАКОЕ МИСТИКА

К сожалению, подавляющая часть научной общественности современного мира относится ко всему, что характеризуется понятиями мистика и мистицизм, как к «чертовщине», не заслуживающей серьезного внимания. С этими понятиями связываются представления о колдовстве, гаданиях и прочих суеверных и шарлатанских явлениях, относящихся к компетенции полиции или в лучшем случае церкви, но никак не к сфере рациональной науки. Имея в виду мистицизм такого толка, Н.К. Рерих писал в 1937 г.: «В разных странах пишут о моем мистицизме. Толкуют вкривь и вкось, а я вообще толком не знаю, о чем люди стараются. Много раз мне приходилось говорить, что я вообще опасаюсь этого неопределенного слова мистицизм. Уж очень оно мне напоминает английское слово «мист» – то есть туман. Все туманное и расплывчатое не отвечает моей природе. Хочется определенности и света. Если мистицизм в людском понимании означает искание истины и постоянное познавание, то я бы ничего не имел против такого определения. Но мне сдается, что люди в этом случае понимают вовсе не реальное познавание, а что-то другое, чего они и сами сказать не умеют. А всякая неопределенность вредоносна. В древности мистиками назывались участники мистерий. Но какие же мистерии происходят сейчас? И не назовем же мы мистериями научное познавание, которое за последние годы двинулось в области надземные, приблизилось к познаванию тончайших энергий».

Прошло более полувека после публикации этого замечания, но и сейчас наиболее распространенное определение мистицизма и мистики (см., например, Философский словарь) утверждает, что это «религиозно-идеалистический взгляд на действительность, основу которого составляет вера в сверхъестественные силы». Определение, вполне подходящее для гадалки или шарлатана, но как оно может устроить философа – совершенно непонятно. Что значит выражение «сверхъестественная сила»? Надо ли это понимать как «вне-природная сила»? Но сами мистики так не считают, а их оппонентам известно, что богатейшая сфера мистики – предчувствия, предсказания, передача мысли на расстояние, «падение шкафов», наконец, – все это многократно проверенные факты, а следовательно, поместить их «вне природы» никак нельзя.

Может быть, под «сверхъестественными» имеются в виду явления, возможность которых не допускается наукой? Однако история науки полна примеров, когда самые передовые и авторитетные ее представители объявляли невозможным то, что впоследствии входило в обиход людей в качестве совершенно обычных представлений или вещей. Достаточно вспомнить историю с первоначальным непризнанием Французской Академией гипотезы происхождения метеоритов («на небе камней нет, и падать они оттуда не могут») или обвинение ею же Эдисона в жульничестве, после того как он продемонстрировал действие своего фонографа ее членам.

Следует заметить, что существуют более серьезные определения мистицизма (см., например, Философский энциклопедический словарь), которые, возможно, могут удовлетворить мистика, но никак не их оппонента, поскольку в них используются такие совершенно неопределенные понятия, как Абсолют, Бог и др. Конечно, если оппонент на самом деле стремится что-то понять, а не отмахнуться от огромного числа явлений, необъяснимых с позиций современной науки, путем навешивания ярлыка суеверия и шарлатанства.

Если мы обратимся к древним религиозным и философским представлениям, которые современная наука с большой легкостью объявила «примитивными», то увидим весьма развитую систему взглядов, утверждавших существование вполне внутриприродных сил, однако столь тонких, что пять обычных чувств человека не способны их воспринимать. В I веке до н.э. последователь Аристотеля Андроник Родосский, например, объединял их под названием «метафизических сил». Ведийская, а затем и ведантическая традиция с древнейших времен имела подробно разработанную классификацию этих сил и явлений и указывала, что они доступны лишь духовному познаванию, т. е. более тонкому, шестому чувству, далеко не всегда выходящему из пассивного состояния. Она же содержала и рекомендации, как можно раскрыть духовное видение. По-видимому, именно эта сфера метафизики являлась предметом изучения у древних и средневековых мистиков (в число которых входили величайшие люди всех эпох, включая Орфея, Пифагора, Платона, Бруно, Коперника, Ньютона, наконец, уже в наше время, – Эйнштейна). Разумеется, как и любая другая область человеческой деятельности, мистицизм должен был привлекать и шарлатанов, и изуверов, вошедших в историю благодаря громким аферам и жестокостям. Но разве это является достаточным основанием, чтобы весь мистицизм объявлять «чертовщиной» и отказываться от научного осмысления огромной информации, накопленной многими веками и освещающей тончайший и сложнейший мир психики и духовной жизни? Тем более что сами мистики (конечно, из числа серьезных) утверждают, что физика давно уже вторглась в сферу метафизики, даже не заметив этого. Действительно, разве современный физик решится отрицать существование огромного диапазона частот электромагнитных колебаний, не доступных восприятию пяти обычных человеческих чувств. Но ведь это, согласно определению, и есть метафизическое явление. Уже более ста лет не только случайные «феномены», но и специально поставленные эксперименты демонстрируют передачу и восприятие мысли на расстоянии. Неужели трудно допустить, что природа этого явления, с одной стороны, аналогична процессу распространения электромагнитных волн, а с другой – может составить основу предчувствий, предсказаний, видений?

Препятствие для подобного допущения, вероятнее всего, носит чисто психологический характер и может быть названо «синдромом материалистического суеверия». Ум, лишенный догматических оков (если что и отрицающий, то лишь предел познания), не может отвернуться от фактов и держаться за «табу» пяти чувств. Как видно из выше приведенного высказывания Н.К. Рериха, он, будучи глубочайшим мыслителем, не возражал против мистицизма, если последний «означает искание истины и постоянное познавание».

Отдавать сферу метафизики шарлатанам – не есть ли это солидаризация с ними? В наше время это фактически пополнение их рядов во имя увековечения догм, устанавливающих ограничение на познавание.