3.4.3. МИСТЕРИИ

3.4.3. МИСТЕРИИ

Слово «Мистерия» имеет греческое происхождение и обозначает драматизированное представление, участники которого, олицетворяя собою различных богов и богинь, разыгрывали аллегорические сцены из их жизни и таким образом преподавали ученикам (неофитам) тайны космогонии, происхождение человека, философские доктрины и способы возвышения природы и жизни человека. Посвященные во все эти тайны руководители Мистерий назывались Иерофантами.

Однако греческие Мистерии были лишь подражанием египетским. Первое же появление Мистерий «должно быть отнесено ко времени Четвертой Коренной Расы. Мистерии были введены для избранных той Расы, когда средний атлант уже начал слишком глубоко погружаться в грех и уже нельзя было ему доверять тайны природы. Их учреждение приписывается тайным трудам Царей – Посвященных, принадлежащих к Божественным Династиям» (3, с. 258).

Первое Послание коринфянам, III, 16. Задумывался ли когда-либо читатель над многозначительными словами, часто произносимыми Иисусом и его Апостолами: «Итак, будьте совершенны, как совершенен Отец ваш!..»

Эзотерическая Доктрина утверждает, что вначале не было никаких мистерий. Знание (Видия) было общим достоянием в течение Золотого Века (Сатия Юги), и, как сказано в Комментарии: «В те дни блаженства и чистоты люди еще не творили зла, ибо по своей натуре они были более богоподобны, чем человечны». Но, когда человечество, быстро увеличиваясь, стало разнообразиться в складе ума и чертах характера, тогда в менее здоровых умах начали расти вполне естественные преувеличения и вместе с ними суеверия. Из желаний и страстей, до тех пор неизвестных, родилась самость (эгоизм), началось слишком частое злоупотребление властью, и, таким образом, возникла необходимость ограничить число тех, «кто знали». Поэтому были утверждены Мистерии (3, с. 261).

Их пришлось учреждать во всех странах, среди всех народов. Одновременно во избежание раздоров и недоразумений экзотерическим верованиям была предоставлена свобода развиваться и расти в умах мирских непосвященных масс. Безобидные и невинные в своей начальной стадии, подобно историческим событиям, изложенным в виде сказки, приспособленные и понятные для детского ума, в те далекие века такие верования не представляли какой-то опасности.

«Чудеса Единого Духа Истины», навсегда сокрытого и недоступного Божества, могут быть разгаданы и усвоены человечеством в своей массе только через его проявления второстепенными «богами», Его действующими силами. Представления об этих силах свободно росли в воображении простого народа, пока, по истечении многих веков, именно в Пятой арийской Расе, некоторые неразборчивые в средствах жрецы не начали извлекать выгоду из этих слишком наивных верований и, в конечном счете, возвысили упомянутые второстепенные силы в ранг Бога и богов, тем самым изолировав Целиком народы от Единой Вселенской Причины всех причин.

В древности не было брахманов как наследственной касты. В те времена человек становился брахманом через личные заслуги и посвящение. Однако постепенно вкрадывался деспотизм, и «права крови» заменили «права заслуги», создав могучую касту брахманов.

У мистерий были свои слабые места и свои недостатки, как каждое учреждение, созданное руками человечества, должно иметь. Все же Вольтер охарактеризовал их благо так:

«В хаосе людских суеверий существовало учреждение, которое всегда предохраняло человека от падения в полное скотство: это были Мистерии».

«Сыновья Воли и Йоги» объединялись вначале, чтобы сопротивляться ужасной, все нарастающей враждебности адептов левой руки – атлантов. Это привело к учреждению еще более тайных школ, храмов знаний и мистерий, недоступных для всех, за исключением выдержавших наиболее страшные испытания и стажировку. Что бы ни сказать о самых ранних Адептах и их божественных Учителях, все будет рассматриваться как выдумка. Потому если мы хотим узнать что-либо о первоначальных посвящениях, то необходимо судить о дереве по его плодам; необходимо рассматривать поведение и труды их преемников в Пятой Расе, поскольку они нашли свое выражение в трудах классических писателей и великих философов. Как смотрели на посвящения и посвященных две тысячи лет назад греческие и римские писатели? Цицерон, например, говорит:

«Посвященный должен применять на практике все находящиеся в его власти добродетели: справедливость, верность, терпимость, скромность, умеренность, сдержанность…» «Посвящения не только научают нас чувствовать себя счастливыми в этой жизни, но также и умирать с лучшими надеждами» (De Leqibus, II, IV).

Платон, Павзаний, Страбон, Диодор и дюжины других дают свои свидетельства о великом благе посвящений. Аристофан говорил: «Все те, кто участвовали в мистериях, вели чистую, спокойную и святую жизнь: они умирали, ища свет Елисейских полей (Девачана), тогда как остальные ничего другого не могли ожидать, кроме вечной тьмы (невежества)».

Священнослужители Египта, строго говоря, не были служителями религии. Слово «священнослужитель», перевод которого неправильно истолкован, имело значение, весьма отличавшееся от того значения, которое придаем ему мы. На языке древности, а в особенности в смысле, связанном с посвящением священнослужителей Древнего Египта, слово «священнослужитель» было синонимом слова «философ»… Институт египетских священнослужителей, кажется, на самом деле был союзом Мудрецов, собравшихся, чтобы изучать искусство, как управлять людьми, служить центром царства истины, способствовать его распространению и задерживать слишком опасное его рассеивание…

То, что известно о жрецах Египта и брахманах древности, будучи подтверждаемо всеми древними классическими и историческими писателями, дает нам право верить во все то, что, по мнению скептиков, считается только преданиями. Откуда взялись удивительные познания египетских жрецов по всем отраслям науки, если они не почерпнули их из еще более древних источников? Знаменитые «Четыре» источника знания в Древнем Египте исторически более достоверны, чем начало существования современной Англии. Это было первое великое Фиванское святилище, где Пифагор после своего прибытия из Индии изучал науку оккультных чисел, это был Мемфис, где Орфей популяризировал свою слишком трудно постижимую индийскую метафизику для применения в Великой Греции, и спустя века Фалес и Демокрит оттуда получали все, что они знали. Это был оазис, которому следует воздать все почести за удивительное законодательство и искусство управлять народом, каковыми его жрецы наделили Ликурга и Соломона, которые оба останутся предметами восхищения для грядущих поколений. И если бы Платон и Евдоксий не отправились бы на поклонение святыням Гелиополиса, то, по всей вероятности, первый никогда бы не удивил будущие поколения своей этикой, а другой своими удивительными познаниями по математике ⁸⁶ .

Великий современный писатель на тему мистерий египетского посвящения (однако ничего не знающий о посвящениях Индии) покойный Рагон не преувеличивал, когда утверждал, что:

«Все идеи и понятия (касающиеся тайн природы), какими обладали Индустан, Персия, Сирия, Аравия, Халдея, Сидония и Вавилонские жрецы, были известны египетским священнослужителям. Таким образом, это была индийская философия (без мистерий), которая, проникнув в Халдею и в древнюю Персию, образовала доктрину египетских мистерий» ⁸⁷ .

Посвящение, хотя оно не содержало в себе ни правил, ни принципов" или какого-либо особого специального учения науки, как ее теперь понимают, было тем не менее наукою, и притом наукою из наук. И хотя лишенное догм физической дисциплины и исключительного ритуала, оно было единственной истинной религией – религией вечной Истины. Внешне это была школа, колледж, где преподавались науки, искусства, культ истинной действительной природы космических феноменов; тайно же, в течение мистерий, давались практические доказательства последних. Те, кто могли узнавать истину по всему, т. е. кто были в состоянии смотреть в разоблаченное лицо великой Изиды и вынести ужасающее величие этой богини, – те становились Посвященными. Но дети Пятой Расы слишком глубоко увязали в материи, чтобы всегда совершать это безнаказанно. Те, кого постигла неудача, исчезали из этого мира, не оставив следа. Кто из высочайших царей мог когда-либо осмеливаться потребовать от суровых священнослужителей возвращения человека, как бы высоко ни было его общественное положение, если эта жертва переступила порог священного Адитума?

Благие наставления, преподанные Посвященными ранних Рас, перешли в Индию, Египет, Грецию, Китай, Халдею, распространившись таким образом по всему свету. Все, что есть хорошего, благородного и великого в человеческой натуре, все божественные способности и устремления культивировались священнослужителями-философами, которые старались развивать их в своих посвящениях. Их этический кодекс стал всеобщим. Он обнаруживается у «атеиста» Конфуция, учившего: «Тот, кто не любит своего брата, не имеет в себе никаких достоинств», а также в наставлении Ветхого Завета: «Люби ближнего твоего, как самого себя» (Левит, XIX, 18). Величайшие Посвященные становились богоподобными, и Платоном… вложены в уста Сократа слова: «Посвященные непременно пребудут в обществе богов».

Самыми ранними мистериями, отмеченными в истории, являются мистерии Самофракийские. После раздачи чистого Огня начиналась новая жизнь. Это было новое рождение посвященного; подобно индийским брахманам, он становился «дважды рожденным» (3, с. 281). Первым же посвященным Адептом, о котором история ухватила какой-то проблеск во мгле дохристианской эры, был Орфей (3, с. 44). За ним шли Пифагор, Конфуций, Будда, Иисус, Апполоний Тианский, Аммоний Сакас – никто из них ничего не писал.

Ямвлих, например, пишет о Пифагоре (Жизнь Пифагора, с. 297), что он «был посвящен во все мистерии Библуса и Тира, в священнодействия сирийцев и в мистерии феникян». Кроме того, «так как Пифагор также провел 22 года в святилищах храмов Египта, связанных с магами в Вавилоне, и был наставлен ими в их почитаемых знаниях, то нет ничего удивительного в том, что он был искусен в магии и теургии и поэтому был способен совершать деяния, которые превосходят мощь только одной человеческой силы и способности и которые кажутся совершенно невероятными обыкновенным людям» (с. 293).

…Посвященные наслаждались теофанией – видели видения богов и действительных бессмертных духов. Как правильно говорит Тейлор ⁸⁸:

«Наиболее возвышенная часть Эпонтейи, или завершающего откровения, заключалась в лицезрении самих богов (высоких, планетарных Духов), облаченных в царственное сияние».

Недвусмысленно по этому поводу сообщение, сделанное Проклом: «Во всех этих посвящениях и мистериях боги показываются во многих формах и появляются в различных видах, а иногда, действительно, от них видим только бесформенный свет, иногда этот свет соответствует человеческой фигуре, а иногда он проявляется в других видах» ⁸⁹ .

В заключение раздела приведем фрагмент из Тайной Доктрины (3, с. 293), описывающий четыре из семи степеней посвящения в жреческих мистериях Египта.

«После предварительных испытаний в Фивах, где неофиту приходилось проходить многие испытания, называемые «двенадцатью муками», ему приказывали, для того чтобы он мог выйти победителем, – управлять своими страстями и ни на мгновение не терять идеи о своем внутреннем Боге, или седьмом принципе. Затем, в качестве символа скитания неочищенной души, он должен был подниматься по нескольким лестницам и скитаться в темноте, в пещере со многими дверьми, причем все они были заперты. После преодоления всего он получал степень Пастофориса, после которой во 2-3 степени он становился Неокорисом и Меланкфорисом. Его приводили в обширный подземный зал, уставленный мумиями во впечатляющих позах; его приводили к гробу, где покоилось изувеченное тело Озириса. Это был зал, называемый «Вратами Смерти», отсюда «происхождение стиха» в Книге Иова:

«Были ли врата смерти открыты тебе,

Видел ли ты двери тени смерти?»

Так спрашивал «Господь», Иерофант, Алом джах, посвятитель Иова, намекая на эту третью степень посвящения, ибо Книга Иова – это поэма о Посвящении par excellence.

Когда неофит преодолевал ужасы своего испытания, его приводили в «зал духов», чтобы они судили его. В числе прочих правил, которые ему вменялись, ему приказывалось:

«Никогда не мстить и не желать мщения; всегда быть готовым помогать брату в опасности, даже рискуя собственной жизнью; похоронить каждый труп; уважать своих родителей выше всего; уважать старость и защищать тех, кто слабее его самого; и, наконец, всегда помнить о часе смерти и о воскресении в новом нетленном теле».

Весьма рекомендовались чистота и целомудренность, и за прелюбодеяние угрожала смерть. Таким образом, неофит становился Кристофоросом». На этой степени ему сообщали тайное имя ИАО.

Пусть читатель сравнивает вышеприведенные высокие жизненные правила с правилами Будды и благородными заповедями «Правил жизни» аскетов Индии, и он поймет единство Тайной Доктрины повсюду».