Евреи в Риме См.[5], стр.537 и 580—581.

Евреи в Риме

См.[5], стр.537 и 580—581.

Род Пьерлеоне был в XII веке одним из могущественнейших в Риме. Он владел замком у театра Марцелла, островом на Тибре, и, что самое важное, замком св. Ангела, отданным в его распоряжение Урбаном II. Преемники Урбана также заискивали перед Пьерлеоне, и даже после окончательной победы обновленцев род Пьерлеоне сохранил все свое влияние. Еще в XV веке существовала легенда, что дом Габсбургов был основан двумя Пьерлеоне, эмигрировавшими в Германию, а позднее австрийские императоры чувствовали себя польщенными, вступая в родство с этим родом.

Тем удивительнее (для человека, воспитанного на традиционных представлениях), что по происхождению Пьерлеоне был еврей, а точнее «иудей». Его дед придерживался иудейского вероисповедания, которое, если он и сменил на христианское, то только в старости. Первый историк папства Бенцо лично знал Льва, отца Пьерлеоне, породнившегося со старинным римским нобилитетом и сделавшим блестящую карьеру. Он писал о нем: «Лев, происходивший из иудейского вероисповедания…» Св. Бернар, поддерживавший Иннокентия, писал, имея в виду Анаклета Пьерлеоне: «иудейское потомство заняло седалище Петра».

Грегоровиус сообщает, что в это время в Риме свободно существовала мессианская (т.е. еврейская) церковь. Согласно сообщению Вениамина Тудельского, посетившего Рим между 1150 и 1180 гг., много евреев занимали при папском дворе высокие должности. В дни коронационных празднеств «иудеи» вместе со всеми римлянами распевали гимны, а во время шествий пап имели свое постоянное место «против дворца Кремация, где молятся иудеи». Они были лучшими врачами и самыми богатыми менялами[1].

У нас нет никаких оснований считать, что в это время «иудеи» в этническом или социальном отношениях чем–то выделялись среди римлян, кроме своей религии. Судя по всему, эта религия была одним из ответвлений старого доевангельского христианства, возможно именно тем во главе которого стояли великие римские понтифексы, но скорее всего еще более «староверческим» и оставшимся на прежних позициях, когда возглавляемый понтифексами культ принял почитание Мадонны, а затем Евднгелий. Первоначально «иудаизм» отличался от «христианства» не догматами, а лишь традиционным обычаем обрезания. От «мусульманства» (агарянства) он же, по–видимому, вообще ничем не отличался.

В дальнейшем, с появлением Евангелий дороги этих основных ответвлений христианства разошлись. Но, как мы уже отмечали в гл. 15, еще долгое время «христианство» и «мусульманство» (к которым мы теперь можем прибавить и «иудаизм») считались родственными и дружественными культами, почитающими одного и того же Бога. Мусульманская прослойка была очень сильна в южно–итальянском государстве норманнов и это никого не смущало. Антимусульманские настроения появились в Риме только после того, как мусульмане усилились и стали угрожать Риму как государству (по той же схеме, как и в Византии; см. § 2, гл. 15).

Сосредоточием «иудеев» в Италии была, по–видимому, Ломбардия, где всегда были сильны традиции арианства (т.е. «древнего староверства»). Ими, в частности, надо думать, были знаменитые «ломбардские банкиры».

Безусловно, в бурных событиях XI—XII веков «иудеи» стояли на стороне противников реформы. Возможно, это и послужило поводом для возникновения в XII веке в Риме антиеврейских настроений, которые именно тогда впервые и регистрируются. Сыграло, конечно, свою роль и общее усиление враждебности христианства к другим культам, возникновение в нем агрессивности и стремления к миссии.

Тем не менее, «иудеи», по–видимому, кое–что заимствовали от окружающих их обновленцев–реформаторов, и, таким образом, еще дальше удалились от «мусульман». Как утверждают историки еврейства, запрещение евреям полигамии было впервые провозглашено рабби Гершомом Меор ха–Гола в XI веке в Майнце, хотя многоженство наблюдалось у знатных евреев вплоть до XIII века.