Битва при Кефиссе См.[18], стр.195—199.

Битва при Кефиссе

См.[18], стр.195—199.

В начале XIV века в Греции появилось одно из удивительнейших явлений Средних веков. Все началось в 1302 г., когда после мира с Неаполем в Сицилии не у дел осталась большая группа (около восьми тысяч) наемников, состоящая из каталонцев, арагонцев, сицилианов и представителей многих других национальностей. Руководящую роль в ней играли каталонцы, почему эта группа известна в истории как «каталонская компания».

В это время Византия была в трудном военном положении и когда руководство каталонской компании предложило ей свои услуги, они были приняты. Три года каталонцы воевали в Византии, пока, наконец, не поссорились с императором и стали к нему в оппозицию. После этого каталонцы как огненный смерч двинулись по империи, уничтожая все на своем пути. Своей выучкой, дисциплиной и военным искусством они далеко превосходили императорские войска, которые могли оказывать им только символическое сопротивление. Они называли себя «счастливое, войско франков в Романии» и по своей организационной структуре являлись своеобразной подвижной военной республикой, живущей грабежом и военной добычей.

К 1311 году каталонская компания волею судеб оказалась в Греции, в очень критическом положении обложенная, как волчья стая, со всех сторон врагами. Решающая битва произошла 15 марта 1311 года на берегу реки Кефисс. Каталонцам противостояло рыцарское войско под предводительством афинского герцога Вальтера де Бриеннь, состоящее из 700 рыцарей, представляющих весь цвет рыцарского сословия Греции, 6400 всадников и более 8000 пехотинцев (по другим данным пехотинцев было до 24 тысяч). Каталонцев же было только 8 тысяч, из которых часть фессалийцев и турок. Но это были ветераны, закаленные в сотнях сражений, хорошо понимавшие тактическую роль пехоты. С большим искусством они заняли такую позицию, что река Кефисс и озеро Копаида защищали их от нападения с тыла. Спереди они были прикрыты болотистой поймой, образовавшейся от разливов Кефисса. Каталонцы усилили естественные препятствия, взрыхлив на пойме почву и приведя из Кефисса по канавам воду. Естественные и искусственные предательские трясины были с виду совершенно незаметны, скрытые весенней зеленью.

Бой начался с того, что, горя нетерпением, и слишком высокомерный, чтобы произвести разведку, герцог во главе двухсот избранных рыцарей с золотыми шпорами бросился на испанскую фалангу. Каталонцы в твердом порядке ожидали приближения неприятеля, в то время как их турецкие союзники разбили свой стан в некотором отдалении, подозревая всех и вся в измене. Когда же закованные в бронь всадники стали вязнуть в болоте и полностью иммобилизованные оказались беспомощной добычей каталонских дротиков, а поспешившие им на помощь войска завязли в той же трясине, турки ятаганами прикончили кровавое дело каталонцев. Из 700 рыцарей остались в живых только двое, а остальное войско, спасаясь от резни, в панике бежало по дороге в Фивы.

Так игра счастья одним сражением бросила к ногам уже отчаявшейся банды наемников целое государство.

Открыв же Плутарха, мы в его биографии Суллы найдем описание сражения между Суллой и Митридатом, происшедшее на тех же берегах Кефисса и при вполне аналогичных обстоятельствах.

Здесь апокрифист, можно сказать, пойман за руку.